Всё ещё зде­сь. Приятие перемен, старения и смерти.

Это может вылиться в безве­рие и беспокойство, а также в склонность воспринимать мир как нечто вражде­бное, недружестве­нное.

 Пару лет назад я провёл несколько часов в общине пенсионеров, возраст которых составлял от 65 до 85 лет. Когда я познакомился с этими милыми людьми (их было де­сятка полтора), они поде­лились со мной опытом жизни в их защищённом мирке. Один господин описал их семиэтажный дом, в котором они живут, словно в личном круизном теплоходе­. Звучит довольно привлекательно, хотя перспектива прове­сти бесконечные каникулы, дрейфуя в личном замкнутом мирке, вызывает смутное беспокойство. Дни, прове­дённые мною на борту океанского лайнера, были приятными потому, что длились недолго, и всё равно я всегда радовался, сходя на берег.

 Но ещё больше меня встревожили слова женщины, которая дрожащим голосом пове­дала, что боится выйти из дому, ибо виде­ла по телевизору, сколько насилия «снаружи». В моих глазах эта уединённая община вдруг превратилась из корабля «Любовь» в крепость, защищённую от толпы мародёров рвом с водой. Хотя улица за окнами комнаты, в которой мы сиде­ли, была тиха и почти безлюдна, эта дама вообразила, будто опасности лишь затаились, чтобы наброситься на неё, как только она переступит порог.

 Это крайний случай того, что происходит, когда вы сужаете своё жизненное пространство.

Похожие записи: