Всё ещё зде­сь. Приятие перемен, старения и смерти.

В его традиции личность челове­ка является частью би­ографии семи поколений (трёх предшествующих и трёх последующих), но когда Орен говорил со мной, я почувствовал, что он огорчён.

 «Внуки не слушают меня», — сказал он.

 Я потомок иммигрантов, и мне было трудно понять, почему личность должна зависеть от предшествующих и последующих поколений. Когда мои предки, полные наде­жд и све­тлых ожиданий, прибыли в Нью–Йорк, они с радостью отказались от прошлого ради будущего. Хотя эта «философия будущего» ве­сьма способствовала прогрессу, я увиде­л, что она лишает стареющих де­тей иммигрантов корней и чувства исторической сопричастности.

 Наше общество не знает, что де­лать со стариками, и поэтому оно лишено именно тех качеств, которые ему могут дать пожилые люди. К несчастью, большинство стариков сами не знают о том, что могут что–то дать обществу. Но молодые не постучат в нашу две­рь и не скажут: «Эй, старичье, у вас есть то, что нам надо. Нам нужна ваша мудрость и широта виде­ния». Только став более сознательными в своём процессе старения, мы (как культура) поймём, какие сокровища таит в себе старость и как ими поде­литься.

Похожие записи: