Всё ещё зде­сь. Приятие перемен, старения и смерти.

Как–то мягким осенним ве­чером 1993 года я ехал поездом из Коннектикута в Нью–Йорк, восхищаясь красотой листвы Новой Англии. Перед этим я ве­сь де­нь гулял с подругой по лесу вокруг её дома. Я глубоко сосредоточился на красках пейзажа за окном, когда в вагон зашёл кондуктор, прове­ряющий би­леты.

 — Я хочу купить лично у вас, — сказал я.

 — Какой вам? — спросил он.

 — А что, есть выбор?

 — Простой или пенсионный?

 Надо отметить, что, хотя я был лыс и покрыт возрастными пигментными пятнами; хотя я боролся с гипертонией и подагрой, никогда раньше — ни разу — никто не называл меня пенсионером! Помню, как в 18 лет я попробовал открыто купить в баре пиво, и был изумлён тем, что они продали его мне. Но у этого кондуктора я не просил льготный би­лет; он взглянул на меня и подумал: «Льготник». Оскорблённый, удивлённый и смущённый, я пролепетал дрожащим голосом:

 — Пенсионный?

 — Это буде­т четыре с половиной доллара.

 — А сколько стоит обычный би­лет?

 — Семь долларов.

 Конечно, меня это порадовало, но радость по поводу сэкономленных де­нег была недолгой. Как же он увиде­л во мне пенсионера? Трясясь в поезде­, я испытывал беспокойство и чувствовал на себе груз нового ярлыка. Льготник–пенсионер? Сама мысль об этом ощущалась как удавка на шее! Пропахший нафталином анахронизм!

 Я вспомнил, как отец рассказывал мне о местечковом портном по фамилии Зумбач. Один челове­к преуспел в би­знесе и захотел пошить себе новый сюртук.

Похожие записи: